 | ||||
 | | | ||
 | | | ||
| | | ||
|  | | ||
| | | ||
| ||||
А. С. Пушкин
|
| |||||
| ||||||
ри рассмотрении с этих позиций требования Банка России об уменьшении собственных средств банков на величину искусственно определенных «ненадлежащих активов» инвесторов (что предполагает сокращение части уставного капитала, фондов банка или прибыли, но не предусматривает изменение текущей стоимости его чистых активов) необходимо подчеркнуть, что это является грубейшим нарушением законных прав акционеров (участников). Кроме того, это может привести к неправомерному изменению и ущемлению прав конкретных акционеров (участников) банка. Особо отметим, что поскольку требование Банка России об уменьшении размеров собственных средств на величину «ненадлежащих активов» инвесторов непосредственно затрагивает правоотношения между инвесторами и кредитными организациями и распространяется на отношения, которые существовали до вступления в силу Положения № 215-П, то это требование можно рассматривать и в качестве нарушения в особо циничной форме ст. 4 Гражданского кодекса РФ. В этой статье установлено, что акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются только к отношениям, возникшим после их введения в действие.
Вложения инвесторов в уставный капитал кредитной организации, которые раньше признавались как осуществленные в соответствии с требованиями действующего законодательства самим Банком России, теперь, после реализации Положения № 215-П, по требованию того же Банка России могут быть из уставного капитала исключены. Приведем еще один пример. Для простоты предположим, что по состоянию на 1 апреля 2003 г. у банка был сформирован только уставный капитал и резервный фонд, а в составе обязательств банка не было никаких субординированных кредитов. Уставный капитал был разделен на 1000 обыкновенных акций номиналом 50 тыс. руб. каждая, которые были полностью оплачены акционерами за счет внесения в банк денежных средств. Помножив 1000 акций на 50 тыс. руб., получим, что уставный капитал равнялся 50 млн руб. и в этой сумме отражался в пассиве баланса банка. Резервный фонд (который тоже отражается в пассиве баланса) был сформирован в сумме 10 млн руб. При этом обязательства банка в форме привлеченных вкладов составляли в сумме 600 млн руб. Активы банка, будем считать, состояли из средств на счетах в Банке России и наличных денег в кассе банка в размере 200 млн руб., а также выданных кредитов на сумму 470 млн руб. В общей сложности — 670 млн руб. Разница между суммой активов и обязательств равнялась, таким образом, 70 млн руб. Эта разница и определяет фактическую величину собственных средств (чистых активов банка). Ее сравнение с величиной уставного капитала и резервного фонда показывает, что у банка произошло увеличение собственных средств (чистых активов) на 10 млн руб. Это означает, что в пассиве баланса банка еще должна была быть зафиксирована прибыль в размере этих 10 млн руб. Технически расчет собственных средств по данным баланса может быть совершен и без сопоставления стоимости активов и обязательств (поскольку изменение соотношения активов и обязательств уже зафиксировано в прибыли), а путем сложения величины уставного капитала (50 млн руб.), резервного фонда (10 млн руб.) и прибыли (10 млн руб.). В целом активы баланса составляли 670 млн руб., пассивы — также 670 млн руб. Теперь предположим, что с учетом Положения № 215-П о «ненадлежащих активах» инвесторов Банк России провел проверку и выяснил, что два года назад произошло увеличение уставного капитала банка за счет дополнительной эмиссии 100 акций на общую сумму 5 млн руб. Эти акции были приобретены одним из акционеров, которому незадолго до этого банк выдал кредит на сумму 5 млн руб. В то время при регистрации увеличения уставного капитала у Банка России не было претензий ни к самому банку, ни к этому акционеру, поскольку он располагал чистыми активами в размере 6 млн руб. Однако теперь, ввиду введения понятия «ненадлежащие активы» инвесторов, у Банка России к этому банку могут возникнуть претензии.
Сам факт того, что оплата акций в сумме 5 млн руб. могла быть им произведена за счет кредита, полученного этим акционером от банка, может быть расценен как пример, свидетельствующий о формировании собственных средств банка за счет «ненадлежащих активов» инвестора33. На этом основании надзорными органами может быть составлено «мотивированное суждение» о необходимости сокращения собственных средств банка на 5 млн руб. Кстати, сама возможность оценивать финансовое положение коммерческого банка на основе «мотивированного суждения» сотрудников Банка России преподносится его руководством как важный шаг в борьбе с дутыми банковскими капиталами, который соответствует международной практике и требованиям международных стандартов финансовой отчетности. При этом Банк России забывает уточнить, что «мотивированное суждение» в соответствии с указанными международными стандартами может быть использовано только в отношении оценки действительной стоимости исключительно текущих активов и обязательств банков.«Его применение в целях изменения величины каких-либо активов или обязательств, которые существовали в прошлом, категорически запрещено. Между тем в соответствии с Положением № 215-П надзорные органы могут выставить коммерческому банку требование об уменьшении собственных средств на величину якобы выявленных «ненадлежащих активов» инвестора, которые, как им показалось, у него были два года тому назад. При всей очевидной неправомерности и экономической несуразности подобных решений именно такой порядок действий вытекает из Положения ЦБ РФ № 215-П. Кстати, в виду того, что переоцениваются не просто активы инвестора двухлетней давности, но его вклад, внесенный в уставный капитал кредитной организации в рублях, то в этом случае нарушается еще и ст. 140 Гражданского кодекса РФ. В соответствии с этой статьей, рубль является законным платежным средством, обязательным к приему по нарицательной стоимости на всей территории РФ. И для банка было невозможно иным методом, кроме нарицательной стоимости, установить величину денежных сумм в рублях, которые вносятся в уставный капитал банка и должны учитываться в его балансе. Поскольку нарицательная стоимость денежных средств в российских рублях определяется согласно ст. 71 Конституции в момент их выпуска Российской Федерацией, субъекты гражданских правоотношений не вправе оценивать денежные средства, не признавая их стоимости, установленной на законодательном уровне. Таким образом, активы инвесторов, вносимые в уставный капитал банка, являющиеся денежными средствами, не подлежат оценке в виду того, что имеют стоимость, которая заранее известна и установлена на законодательном уровне. К тому же требование Банка России еще и противоречит Конституции Российской Федерации.33 В соответствии с Указанием ЦБ РФ № 1246-У от 10.02.2003 г. территориальные учреждения Банка России имеют право требовать от кредитных организаций осуществить «надлежащую корректировку капитала» при выявлении даже не «фактов», а только «признаков» формирования источников собственных средств (их части) с использованием инвесторами «ненадлежащих активов». Если от кредитной организации не были получены удовлетворяющие территориальное учреждение пояснения, то территориальные учреждения должны направить в Комитет банковского надзора Банка России мотивированное предложение для принятия решения о принудительной корректировке капитала кредитной организации.
Более того, от надзорных органов Банка России для принятия решения об уменьшении собственных средств банков на величину «ненадлежащих активов» инвесторов не требуется проводить никакой оценки или переоценки стоимости текущих активов и обязательств данного банка. Их даже может не смутить то обстоятельство, что рассмотренный в нашем примере кредит в размере 5 млн руб. к этому времени данным акционером был полностью погашен, с уплатой банку процентов, скажем, на сумму 1 млн руб. Иными словами, требование об исключении указанных средств из расчета собственных средств банка может быть осуществлено даже при условии, что на момент его предъявления у акционера (участника) кредитной организации не будет непогашенной задолженности по кредитам, ранее полученным от данной организации. Это означает, что в текущих активах банка такого актива как кредит в 5 млн руб., выданный нашему акционеру два года назад, вообще уже может не существовать.
Но если не происходит никакой переоценки текущих активов и обязательств банка, то не может произойти и уменьшения величины собственных средств банка. Если мы просто на 5 млн руб. сократим величину уставного капитала, то на эту же сумму должен, по крайней мере, увеличиться размер прибыли. Иначе у нас не сойдется баланс. Все той же величине балансовых активов в размере 670 млн руб. будут противостоять пассивы в сумме 665 млн руб.
Видимо, понимая возможность возникновения подобной абсурдной ситуации, а также тот факт, что изменение величины уставного капитала может быть произведено только на основании решения общего собрания акционеров (участников) банка, руководство Банка России потребовало, чтобы размеры собственных средств банков, рассчитанные в соответствии с его «методикой», которая составлена в нарушение действующего законодательства, должны отражаться не в бухгалтерской отчетности, а только в специальных формах отчетности, установленных Банком России. Причем, вероятно, для того, чтобы наличие грубых расхождений в бухгалтерской отчетности и в отчетности по специальным формам Банка России не очень бросалось в глаза, в этой отчетности величина якобы выявленных «ненадлежащих активов» инвесторов, на которую уменьшаются собственные средства банка, должна отражаться отдельной строкой. Имеется в виду, что, несмотря на то, что «ненадлежащие активы» инвесторов были «выявлены», скажем, при формировании уставного капитала, сам показатель величины уставного капитала не уменьшается, а уменьшается лишь совокупная сумма основного капитала (рассчитываемого на основании методики Банка России) кредитной организации. Однако остается очевидной экономическая необоснованность подобного уменьшения собственных средств банка, нарушающего законные права самого банка и его акционеров (участников).
Дело в том, что в этом случае для расчета нормативов, устанавливаемых Банком России, где учитывается показатель величины собственных средств (капитала) кредитных организаций, используется не реальная фактическая величина собственных средств, а искусственно уменьшенная на величину якобы «ненадлежащих активов» инвесторов, оценка которых была произведена надзорными органами Банка России в произвольном порядке. При этом нарушаются права как акционера (участника), чей вклад был полностью или частично признан как осуществленный якобы за счет «ненадлежащих активов», так и права всех остальных акционеров и коммерческого банка в целом. Ведь, несмотря на то, что реальная фактическая величина собственных средств банка не уменьшилась, в результате искусственно заниженного показателя его собственных средств, учитываемого при расчете выполнения ряда обязательных нормативов Банка России, для коммерческого банка устанавливаются дополнительные ограничения на осуществление банковских операций (как будто бы это уменьшение величины собственных средств действительно произошло). Таким образом, требуя искусственного изменения показателя собственных средств кредитной организации, Банк России оказывает прямое вмешательство в коммерческую деятельность банка, нарушая права акционеров (участников) банка, а также самого банка, связанные с использованием принадлежащего им имущества. Ведь они имели полное право рассчитывать на то, что внесенные ими собственные средства на увеличение капитала банка, а также средства, полученные самим банком в процессе его деятельности, обеспечат ему возможность осуществления такого объема банковских операций, который установлен действующим законодательством и нормативными актами Банка России. Иными словами, увеличивая имущество, принадлежащее ей на правах собственности, кредитная организация, основываясь на положениях Гражданского кодекса РФ, вправе рассчитывать на свободное использование данного имущества в полном объеме. Согласно ст. 209 ПС РФ, «собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом. Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц…». Таким образом, собственник, которым в данном случае является кредитная организация, вправе, основываясь на положениях ГК РФ использовать имущество, принадлежащее ей на праве собственности в полном объеме и при расчете нормативов, влияющих на осуществление банковской деятельности, которая согласно законодательству и уставным документам является основной деятельностью кредитной организации. Более того, если искусственное сокращение величины собственных средств банка приведет к тому, что банком будут нарушены обязательные нормативы, установленные ЦБ РФ, последний имеет право наложить на банк штраф. Это уже будет означать сокращение реальных размеров собственных средств банка, которое произойдет в результате нарушения самим Банком России действующего законодательства. В конечном итоге, применение Банком России подобной практики может создать непреодолимые препятствия для осуществления банком своих функций.
Нарушается при этом и ст. 3 Федерального закона «О бухгалтерском учете». Напомним, что в ней установлено, что «основными целями законодательства Российской Федерации о бухгалтерском учете являются: обеспечение единообразного ведения учета имущества, обязательств и хозяйственных операций, осуществляемых организациями; составление и представление сопоставимой и достоверной информации об имущественном положении организаций и их доходах и расходах, необходимой пользователям бухгалтерской отчетности». Но при искусственном уменьшении показателя собственных средств банков Банком России пользователи бухгалтерской отчетности банков (клиенты, кредиторы, инвесторы и др.), в виду отсутствия в ней сопоставимой и достоверной информации, могут быть введены в заблуждение. Например, у двух банков могут быть одинаковые показатели бухгалтерской отчетности (одинаковая величина и структура активов, обязательств, уставного капитала, прибыли и т.д.). Однако в виду того, что показатели собственных средств банка в бухгалтерской и специальной отчетности, установленной Банком России, могут отличаться на не отражаемую и не учитываемую в балансе величину «ненадлежащих активов» инвесторов, финансовое положение и возможности этих двух банков будут различными. Один банк будет иметь право осуществлять свою деятельность в полном объеме, а у другого возможности осуществления банковских операций будут ограничены, не говоря уже о риске быть подвергнутым штрафным санкциям со стороны Банка России.
Следует учитывать и тот факт, что в результате произвольного изменения показателя собственных средств банков и связанных с ним нормативов банковской деятельности у банка может появиться ряд дополнительных проблем. Например, у него может возникнуть необходимость предъявления требований к своим заемщикам о досрочном погашении выданных им кредитов, или отказа этим заемщикам в предоставлении дополнительных кредитов в рамках заранее утвержденной в договорах с ними кредитной линии. Помимо того, что эти заемщики могут в этом случае предъявить банку штрафные санкции, отсутствие кредитной поддержки, на которую они рассчитывали, может перечеркнуть их надежды на осуществление своих коммерческих проектов. Следовательно, они могут не получить ожидаемый объем доходов от реализации своих проектов, что поставит под вопрос саму возможность погашения ими полученных в банке кредитов, не говоря уже о процентах. Таким образом, ранее «работавшие» активы банков в форме указанных кредитов могут превратиться в проблемные, под которые банку нужно будет еще и увеличить резервы на возможные потери под ссуды, что приведет к дальнейшему снижению величины его собственных средств и возникновению «порочного круга». В крайнем своем проявлении все это может привести к потере ликвидности и платежеспособности банков, возникновению системного банковского и экономического кризиса.
Но даже если эти проблемы будут локализованы в рамках одного банка, то для акционеров (участников) этого банка остается проблема, связанная с возможным сокращением размеров собственных средств банка до такого уровня, при котором от них потребуется уменьшить величину уставного капитала и внести соответствующие изменения в учредительные документы. Если продолжить вышеприведенный пример с банком, у которого незаконно был уменьшен показатель собственных средств на 5 млн руб., то, скажем, к концу года его бухгалтерский баланс может приобрести следующий вид. Уставный капитал будет по-прежнему составлять 50 млн руб., резервный фонд — 10 млн руб. У банка могут даже остаться активы в размере все тех же 670 млн руб., которые также могут состоять из 200 млн руб. в виде средств на счетах в Банке России и в кассе банка и 470 млн руб. в форме выданных кредитов. Но часть из указанных кредитов перешла в разряд проблемных, под которые банк был вынужден создать резервы на возможные потери по ссудам, допустим, в размере 20 млн руб. Это означает, что величина его обязательств с учетом, предположим, неизменившейся величины вкладов в сумме 600 млн руб. будет равняться 620 млн руб. Разница между активами и обязательствами, таким образом, составит 50 млн руб., которая и будет представлять реальную величину его собственных средств. Но она соответствует лишь величине уставного капитала. На реальное наполнение ранее сформированного резервного фонда собственных средств не хватает. Это означает, что в балансе банка вместо ранее отмеченной прибыли в размере 10 млн руб. появился убыток в сумме 10 млн руб. (который отражается в активе баланса). В совокупности в активе баланса (включая убыток, который активом не является) будет указана сумма в размере 680 млн руб. (200 + 470 + 10). Такая же сумма будет стоять и в пассиве баланса (50 + 10 + 620). Но величина убытка может быть «покрыта» за счет сокращения резервного фонда. И в этом случае баланс банка приобретет следующий вид. В активах будет 670 млн руб. (200 + 470), в пассивах — также 670 млн руб. (50 + 620). Собственные средства будут равны величине уставного капитала (50 млн руб.), что, в принципе, не требует от акционеров вносить какие-либо изменения в размеры уставного капитала и учредительные документы. Однако, как мы знаем, Банк России определил, что более двух лет тому назад от одного из акционеров в уставный капитал поступили средства в размере 5 млн руб., которые, по его мнению, представляли собой «ненадлежащие активы» этого акционера. Поэтому в своих расчетах собственных средств данного банка, которые не основываются на данных его текущей бухгалтерской отчетности, показатель собственных средств составит не 50, а 45 млн руб. Причем именно показатель собственных средств банка, рассчитанный по методике Банка России, по закону рассматривается в качестве показателя, с которым должна сравниваться величина уставного капитала банка как юридического лица. И если она оказывается меньше величины собственных средств, то от общего собрания акционеров потребуется либо принять решение о внесении дополнительных средств на увеличение капитала банка, либо об уменьшении размеров уставного капитала до величины собственных средств (т.е. 45 млн руб.). Таким образом, при реализации требований Положения № 215-П, касающихся «ненадлежащих активов» инвесторов, возникает ситуация, при которой нарушается параграф 4 ст. 11 Федерального закона «О банках и банковской деятельности». В соответствии с этим параграфом «Банк России не имеет права требовать от ранее зарегистрированных кредитных организаций изменения их уставного капитала, за исключением случаев, установленных федеральными законами». Положения Банка России, как известно, не являются федеральными законами. В самих федеральных законах понятия «ненадлежащие активы» инвесторов не существует, как и не существует требования об уменьшении на их величину уставного капитала кредитных организаций. Однако, фактически, реализация Положения ЦБ РФ № 215-П позволяет Банку России обойти требование статьи закона «О банках и банковской деятельности». Налицо явное злоупотребление Банка России своим правом.
Но и это еще не все. Допустим, общим собранием акционеров банка принимается решение об уменьшении размеров уставного капитала. Причем акционеры при принятии данного решения могут руководствоваться следующими соображениями. Поскольку Банк России считает, что конкретным акционером в свое время были внесены в уставный капитал денежные средства за счет его «ненадлежащих активов», что обусловило, по расчетам Банка России, более низкий показатель величины собственных средств банка по сравнению с уставным капиталом, то и уставный капитал следует уменьшить за счет переоценки вклада данного акционера. В нашем примере это может означать аннулирование принадлежащих ему 100 акций банка на сумму 5 млн руб. Но это будет означать, что произойдет принудительное перераспределение собственности этого акционера между другими акционерами данного банка. Ведь реальная величина собственных средств (капитала) данного банка не уменьшилась и не уменьшится. Но в результате сокращения величины уставного капитала у банка, как мы отмечали, произойдет перераспределение юридического статуса собственных средств, что, в частности, проявится в увеличении размеров прибыли. Баланс банка будет выглядеть следующим образом. В активах и пассивах баланса будет все та же сумма в размере 670 млн руб. Но пассивы при этом будут состоять из уставного капитала в размере 45 млн руб., обязательств в сумме 620 млн руб. и прибыли в объеме 5 млн руб. Причем как только акционеры аннулируют 100 акций на сумму 5 млн руб., выполнив таким образом требование Банка России об устранении «ненадлежащих активов» нашего акционера из уставного капитала, величина собственных средств банка по отчетности ЦБ РФ сразу же чудесным образом возрастет на эти 5 млн руб. и будет соответствовать величине этих средств, рассчитанной по данным баланса. Для акционеров и банка в целом это будет означать восстановление их прав, касающееся возможности использования собственных средств при определении максимальных объемов банковских операций. Но наш бедный акционер, благодаря подобной методике расчета собственных средств кредитных организаций Банком России, останется, как говорится, на бобах. Ведь, во-первых, он лишается своих законных прав на имущество (акции банка). Во-вторых, прибыль банка, возросшая за счет аннулирования его акций, теперь в равной пропорции будет принадлежать всем акционерам согласно их доле в уставном капитале, рассчитанной на основе номинальной стоимости принадлежащих им обыкновенных акций. В результате получается, что в случае реализации требований Положения ЦБ РФ № 215-П допустимо принудительное ограничение прав и противозаконное изъятие собственности одного акционера и ее перераспределение между другими акционерами банка.
Отметим также, что теперь, когда мы выяснили возможность «чудесного воскрешения» собственных средств банков по мановению волшебной палочки, находящейся у Банка России, становится ясной причина появления в Положении № 215-П рассмотренных нами выше п.п. 2.1.8 и 2.1.9, в соответствии с которыми источником собственных средств могут быть и убытки банков. Это может произойти только в том случае, когда никаких убытков и сокращения собственных средств у банков в действительности не было: мнимые убытки и сокращение собственных средств у банков появились по причине административного экономически необоснованного произвольного расчета величины их собственных средств Банком России. И авторы Положения № 215-П прекрасно понимали, что в результате сокращения собственных средств банков на величину «ненадлежащих активов» их инвесторов у банка могут появиться лишь мнимые убытки. Поэтому они и указали на возможность трансформации убытков в собственные средства банка. Таким образом, фактически, введя понятие «ненадлежащие активы» инвесторов, Банк России получил не просто возможность оказывать насильственное воздействие на банки, направленное на изменение величины их уставного капитала (в обход требованиям закона), а, можно сказать, «завоевал» право «насиловать» банки и их учредителей (участников) в особо циничной форме. Формально для проведения «надлежащей» корректировки капитала Банк России требует лишь исключения «ненадлежащих активов» инвесторов из расчета собственных средств банков. При этом сами средства в размере исключенных «ненадлежащих активов» инвесторов у банков остаются. Но для того, чтобы банк вновь получил возможность распоряжаться в полном объеме своим имуществом (собственными средствами), он должен аннулировать имеющиеся права своих акционеров (инвесторов), в отношении которых чиновники Банка России разглядели признаки формирования ими уставного капитала банка за счет «ненадлежащих активов». В противном случае из состава его собственных средств Банком России постоянно будет исключаться та их часть, которая была в произвольном порядке определена чиновниками Центрального банка, что в конечном итоге может действительно привести к возникновению у банка убытков и потере собственных средств.
В этой связи надо сказать, что, когда мы ранее анализировали появление п.п. 2.1.8 и 2.1.9 в Положении № 215-П, объясняя это незнанием или, по крайней мере, недостаточным пониманием чиновниками Банка России экономического, а также юридического смысла и значения понятий: уставный капитал, фонды, активы, обязательства, пассивы, собственные средства банков и тому подобные понятия, мы явно заблуждались относительно отсутствия у них злого умысла. Теперь мы понимаем, что появление указанных пунктов (вместе с введением в оборот понятия «ненадлежащие активы» инвесторов), похоже, следует расценивать как вполне сознательную и целенаправленную политику. Эта политика заключается в том, чтобы на основе прав, которые Банку России предоставляет законодательство, в том числе, в области определения размеров собственных средств банков, оказывать прямое административное воздействие как на отношения между акционерами (участниками) банков, так и на их отношения с самим банком. Тем самым у чиновников Банка России, во-первых, появляется возможность создания необходимых условий для незаконного перераспределения собственности между акционерами (участниками) банков, нарушения прав частной собственности на формально законных основаниях. Для нечестных и нечистых на руку акционеров, заинтересованных в переделе собственности и захвате власти в банках, такая возможная услуга со стороны чиновников Банка России дорогого стоит. Во-вторых, поскольку никаких формальных критериев для оценки «мотивированности» мотивированного суждения надзорных органов о наличии и размерах «ненадлежащих активов» инвесторов не существует, руководство любого банка
может быть ими поставлено в ситуацию, когда проще и дешевле потратить собственные средства банков и договорится с «надзорными» чиновниками о размерах их возможных акциденций34. В-третьих, в таких условиях руководство Банка России имеет все возможности для закрытия любого неугодного ему банка и проведения полномасштабной зачистки банковского сектора с негативными непредсказуемыми последствиями для экономики. При этом руководители Банка России пытаются оправдать свою противоправную деятельность еще и с помощью заявлений о том, что «надзорные подходы» к определению собственных средств банков, якобы, более «консервативны, чем бухгалтерские». Мы готовы даже допустить вероятность того, что некоторые руководители Банка России рассчитывают с помощью таких незаконных методов действительно бороться с «нехорошими», по их мнению, банками, и что цель для них оправдывает средства. Однако вся наша, и не только наша, история свидетельствует, что такими «благими» намерениями вымощена дорога в ад. Как писал Блез Паскаль, «с какой легкостью и самодовольством злодействует человек, когда он верит, что творит благое дело!». При этом, как бы мы ни оценивали намерения и цели, которые стояли за разработкой Банком России Положения № 215-П, за введением понятия «ненадлежащие активы» инвесторов, ясно одно: это положение было сознательно издано Банком России в нарушение не только федеральных законов, но и ст. 1 Гражданского кодекса. В этой статье определяется, что, во-первых, гражданское законодательство основывается на признании равенства участников регулируемых им отношений, неприкосновенности собственности, свободы договора, недопустимости произвольного вмешательства в частные дела. Во-вторых, физические и юридические лица «приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе». Они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора. В-третьих, гражданские права могут быть ограничены на основании федерального закона и только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Но для руководства Банка России Гражданский кодекс РФ, на основании которого должны издаваться федеральные законы и правовые акты по вопросам гражданского законодательства, похоже, не указ. При этом особое беспокойство вызывает тот факт, что Министерство юстиции РФ, призванное контролировать решение вопросов, связанных с приведением в соответствие нормативных актов,34 В настоящее время различные государственные чиновники активно используют многочисленные формы обозначения взятки, изобретенные еще в далеком прошлом. Так, произносимую столоначальником фразу «надо ждать» правильно настроенный слух просителя должен воспринимать как «надо ж дать». Возможен и другой вариант обращения чиновника к бизнесмену: «Ну, выкладывай, что у тебя там». Если сумма оказывается недостаточной, то может последовать с туманной интонацией, непохожей ни на утверждение, ни на просьбу, ни на вопрос, фраза: «Надо будет доложить начальству…» и т.п.
издаваемых Банком России, действующему законодательству, не выполняет свои функции. Получается, что оно просто штампует свою «регистрацию», не рассматривая эти акты по существу и не предотвращая возможность их противозаконного использования, нарушающего права граждан и юридических лиц. Мы почти уверены в том, что Министерство юстиции РФ не проводило экспертизу Положения № 215-П, а если и проводило, то только для галочки, потому что ни у одного серьезного юриста, если он, конечно, находится в здравом уме, такое положение не прошло бы тест на соответствие действующему законодательству. Et quis custodiet custodies ipsos35?35 И кто устережет самих сторожей? (лат.) — «Наложи засов, держи ее взаперти; но кто устережет самих сторожей? Твоя жена хитроумна и начинает с них» («Рónе serám, prohibé; sed quís custódiet ípsos / Cústodés? Cautá (e)st et ab íllis íncipit úxor» — Децим Юний Ювенал «Сатиры»).
| |||||||||
 | | | | | | |  | | |
| |||||||||
или Новый способ отъема денег и перераспределения собственности