Соци­аль­но-поли­ти­че­ские и эко­но­ми­че­ские аспек­ты меж­ду­на­род­ной мигра­ции насе­ле­ния, а так­же свя­зан­ные с ними про­бле­мы и послед­ствия регу­ли­ро­ва­ния мигра­ци­он­ных пото­ков ока­зы­ва­ют всё боль­шее вли­я­ние на усло­вия и пер­спек­ти­вы гло­баль­но­го раз­ви­тия. Мно­гие госу­дар­ства сего­дня одно­вре­мен­но явля­ют­ся стра­на­ми про­ис­хож­де­ния, назна­че­ния и/или тран­зи­та меж­ду­на­род­ных мигран­тов^I, общее чис­ло кото­рых за послед­ние 30 лет удво­и­лось, достиг­нув поряд­ка 230 млн. чело­век, или более 3% насе­ле­ния зем­но­го шара [1, 2]. На долю раз­ви­тых стран при­хо­дит­ся око­ло 60% этой кате­го­рии лиц [3].

Дина­ми­ка мигра­ци­он­ных пото­ков в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни опре­де­ля­ет­ся объ­ё­мом и направ­ле­ни­ем дви­же­ния тру­до­вой мигра­ции. При­мер­но поло­ви­на меж­ду­на­род­ных мигран­тов, а вме­сте с чле­на­ми их семей — око­ло 90% пред­став­ля­ют собой эко­но­ми­че­ски актив­ное население.

Рост тру­до­вой мигра­ции сопро­вож­да­ет­ся уве­ли­че­ни­ем объ­ё­мов пере­во­ди­мых на роди­ну денеж­ных средств, кото­рые рас­тут ещё более высо­ки­ми тем­па­ми, чем чис­лен­ность самих мигран­тов. По оцен­кам Все­мир­но­го бан­ка, в 2013 г. раз­ме­ры денеж­ных пере­во­дов мигран­тов в сово­куп­но­сти соста­ви­ли око­ло 550 млрд. долл. [4], пре­вы­сив пока­за­тель 1995 г. (101 млрд. долл.) почти в 5,5 раза. Более 75% от общей сум­мы (414 млрд. долл. в 2013 г.) состав­ля­ют сред­ства, кото­рые посту­па­ют в раз­ви­ва­ю­щи­е­ся стра­ны. Их объ­ём вырос за этот пери­од в 7,5 раза. Пере­во­ды мигран­тов в раз­ви­ва­ю­щи­е­ся госу­дар­ства ста­биль­но пре­вы­ша­ют более чем в 2 раза офи­ци­аль­ную финан­со­вую помощь, кото­рая еже­год­но ока­зы­ва­ет­ся им по линии меж­ду­на­род­ных орга­ни­за­ций, а так­же инве­сти­ции част­ных лиц [5]. Вме­сте с тем при­мер­но треть общей сум­мы — это пере­во­ды из дру­гих раз­ви­ва­ю­щих­ся госу­дарств [1, 6].

Дан­ные Все­мир­но­го бан­ка дале­ко не в пол­ной мере отра­жа­ют фак­ти­че­ский объ­ём средств, кото­рые семьи мигран­тов полу­ча­ют на роди­не. Одни стра­ны (в част­но­сти, Турк­ме­ни­стан, Узбе­ки­стан) не пред­став­ля­ют све­де­ния о сум­мах, посту­па­ю­щих от мигран­тов, дру­гие — Кана­да, Катар, ОАЭ, Син­га­пур — напро­тив, не пред­став­ля­ют инфор­ма­цию об отправ­ля­е­мых мигран­та­ми за гра­ни­цу сум­мах. Кро­ме того, пуб­ли­ку­е­мые Все­мир­ным бан­ком дан­ные осно­вы­ва­ют­ся глав­ным обра­зом на инфор­ма­ции, кото­рая посту­па­ет от цен­траль­ных бан­ков раз­лич­ных стран. Обыч­но она вклю­ча­ет в себя толь­ко объ­ё­мы денеж­ных пере­во­дов, осу­ществ­лён­ных ком­мер­че­ски­ми бан­ка­ми, а пере­во­ды, про­из­ве­дён­ные небан­ков­ски­ми орга­ни­за­ци­я­ми, в том чис­ле поч­то­вы­ми служ­ба­ми, в ней, как пра­ви­ло, не учи­ты­ва­ют­ся. Меж­ду тем, посколь­ку мигран­ты часто не име­ют воз­мож­но­сти поль­зо­вать­ся бан­ков­ски­ми услу­га­ми, эта вели­чи­на зна­чи­тель­ная. По дей­ству­ю­щим в раз­ви­тых стра­нах нор­мам бан­ков­ско­го регу­ли­ро­ва­ния (свя­зан­ным с борь­бой с тер­ро­риз­мом и кор­руп­ци­ей, отмы­ва­ни­ем денег и т. д.), мигран­ты обя­за­ны предъ­яв­лять доку­мен­ты, под­твер­жда­ю­щие не толь­ко лич­ность, но и фак­ти­че­ское место житель­ства, место рабо­ты и т. д. К тому же мно­гие круп­ные бан­ки не заин­те­ре­со­ва­ны в обслу­жи­ва­нии мел­ких кли­ен­тов или взи­ма­ют с сумм пере­во­дов доста­точ­но высо­кую комис­сию. Эти обсто­я­тель­ства вынуж­да­ют искать аль­тер­на­тив­ные, в част­но­сти неле­галь­ные или полу­ле­галь­ные, спо­со­бы пере­во­да денег^II. Нако­нец, не сто­ит забы­вать и о нераз­ви­то­сти бан­ков­ских услуг и бан­ков­ско­го сек­то­ра во мно­гих стра­нах про­ис­хож­де­ния мигран­тов. В резуль­та­те зна­чи­тель­ные сум­мы пере­да­ют­ся на роди­ну через неофи­ци­аль­ные кана­лы, напри­мер, налич­ны­ми из рук в руки. Экс­пер­ты Все­мир­но­го бан­ка, осно­вы­ва­ясь на дан­ных социо­ло­ги­че­ских опро­сов Инсти­ту­та Гэл­ла­па, пола­га­ют, что во мно­гие стра­ны СНГ при­мер­но чет­верть средств посту­па­ет по неофи­ци­аль­ным кана­лам, а в наи­бо­лее бед­ные афри­кан­ские стра­ны — поряд­ка поло­вины [7].

В целом ряде стран исклю­чи­тель­но высок удель­ный вес денеж­ных пере­во­дов мигран­тов по отно­ше­нию к раз­ме­рам вало­во­го внут­рен­не­го про­дук­та (ВВП). Миро­вы­ми лиде­ра­ми здесь явля­ют­ся Таджи­ки­стан и Кир­ги­зия, где в 2012 г. поступ­ле­ния от мигран­тов рав­ня­лись соот­вет­ствен­но 48 и 31% ВВП. За ними сле­ду­ют Непал (25%), Лесо­то (25%), Мол­до­ва (24%) и Арме­ния (21%) [4]. Обсуж­да­ет­ся вопрос о целе­со­об­раз­но­сти учё­та раз­ме­ров денеж­ных пере­во­дов мигран­тов при опре­де­ле­нии лими­тов кре­ди­то­ва­ния раз­ви­ва­ю­щих­ся госу­дарств меж­ду­на­род­ны­ми финан­со­вы­ми организациями.

Соглас­но рас­про­стра­нён­ной и прак­ти­че­ски никем не оспа­ри­ва­е­мой точ­ке зре­ния, денеж­ные пере­во­ды мигран­тов поло­жи­тель­но вли­я­ют на соци­аль­но-эко­но­ми­че­скую ситу­а­цию в госу­дар­ствах их исхо­да. Счи­та­ет­ся, что эти сред­ства спо­соб­ству­ют реше­нию про­бле­мы бед­но­сти, уве­ли­че­нию инве­сти­ций и вло­же­ний в чело­ве­че­ский капи­тал, раз­ви­тию здра­во­охра­не­ния и обра­зо­ва­ния. Ряд эко­но­ми­стов и поли­ти­ков рас­смат­ри­ва­ют их как фак­тор, ком­пен­си­ру­ю­щий поте­ри, свя­зан­ные с эми­гра­ци­ей высо­ко­ква­ли­фи­ци­ро­ван­ной рабо­чей силы, более того, как дока­за­тель­ство отсут­ствия нега­тив­но­го воз­дей­ствия «утеч­ки моз­гов» на соци­аль­но-эко­но­ми­че­ское состо­я­ние раз­ви­ва­ю­щих­ся стран.

На наш взгляд, вопрос о зна­че­нии мигра­ции и вли­я­нии денеж­ных пере­во­дов на соци­аль­но-эко­но­ми­че­скую и поли­ти­че­скую ситу­а­цию в стра­нах исхо­да и при­ё­ма мигран­тов отнюдь не однозначный.

Конеч­но, инве­сти­ции, направ­лен­ные на повы­ше­ние уров­ня реа­ли­за­ции чело­ве­че­ско­го потен­ци­а­ла, помощь бед­ней­шим сло­ям насе­ле­ния, улуч­ше­ние каче­ства здра­во­охра­не­ния, обра­зо­ва­ния и про­фес­си­о­наль­ной под­го­тов­ки, рас­ши­ре­ние доступ­но­сти зна­ний и уме­ний, поль­зу­ю­щих­ся спро­сом на рын­ке тру­да, явля­ют­ся необ­хо­ди­мы­ми ком­по­нен­та­ми, обес­пе­чи­ва­ю­щи­ми устой­чи­вое соци­аль­но-эко­но­ми­че­ское раз­ви­тие. Одна­ко нель­зя упус­кать из виду сле­ду­ю­щие обсто­я­тель­ства. Как пра­ви­ло, наи­бо­лее бед­ные семьи вооб­ще не полу­ча­ют ника­ких денеж­ных пере­во­дов, посколь­ку для того, что­бы уехать на зара­бот­ки за рубеж, нуж­ны сред­ства, кото­рые они не в состо­я­нии най­ти. В семьях же, полу­ча­ю­щих пере­во­ды, зна­чи­тель­ная часть ухо­дит на пога­ше­ние дол­га, свя­зан­но­го с ини­ци­и­ро­ва­ни­ем мигра­ции [8], а остав­ша­я­ся сум­ма в основ­ном рас­хо­ду­ет­ся на про­дук­ты пита­ния, одеж­ду и дру­гие пред­ме­ты пер­вой необ­хо­ди­мо­сти. Даже если доми­ни­ру­ю­щим моти­вом при реше­нии уехать на зара­бот­ки явля­лось стрем­ле­ние роди­те­лей нако­пить денег на то, что­бы дать сво­им детям выс­шее обра­зо­ва­ние, лишь отно­си­тель­но неболь­шая часть пере­во­дов может быть израс­хо­до­ва­на на эти цели. При этом день­ги дале­ко не все­гда ком­пен­си­ру­ют мораль­но-пси­хо­ло­ги­че­ские и иные издерж­ки, кото­рые испы­ты­ва­ют остав­ши­е­ся на роди­не семьи мигран­тов [1]. В резуль­та­те, когда один или оба роди­те­ля отправ­ля­ют­ся в дру­гую стра­ну, веро­ят­ность полу­че­ния их детьми выс­ше­го обра­зо­ва­ния, ско­рее умень­ша­ет­ся, чем уве­ли­чи­ва­ет­ся. Кро­ме того, если денеж­ные пере­во­ды дей­стви­тель­но исполь­зу­ют­ся на опла­ту обра­зо­ва­ния, как пра­ви­ло, оста­ёт­ся откры­тым вопрос о его качестве.

Поло­жи­тель­ные при­ме­ры инве­сти­ро­ва­ния пере­во­дов в эко­но­ми­ку раз­ви­ва­ю­щих­ся госу­дарств в основ­ном отно­сят­ся к тем слу­ча­ям, когда в при­ни­ма­ю­щих стра­нах воз­ни­ка­ет суще­ствен­ный спрос на това­ры и услу­ги, про­из­во­ди­мые в стра­нах про­ис­хож­де­ния мигран­тов. Круп­ные диас­по­ры, заин­те­ре­со­ван­ные в рас­ши­ре­нии поста­вок това­ров из стран про­ис­хож­де­ния, гото­вы вкла­ды­вать сред­ства в созда­ние соот­вет­ству­ю­щей эко­но­ми­че­ской инфра­струк­ту­ры, ока­зы­вать кре­дит­ную и инве­сти­ци­он­ную под­держ­ку мало­му и сред­не­му биз­несу, зани­ма­ю­ще­му­ся про­из­вод­ством, импор­том и про­дви­же­ни­ем на рын­ках при­ни­ма­ю­щих стран этих товаров.

Успеш­ное сотруд­ни­че­ство госу­дарств исхо­да мигран­тов с диас­по­ра­ми поз­во­ли­ло сфор­ми­ро­вать и раз­вить новые, в том чис­ле нау­ко­ём­кие, про­из­вод­ства. Так, бла­го­да­ря индий­ской диас­по­ре в США в Индии создан ана­лог Сили­ко­но­вой доли­ны, а так­же сеть част­ных кар­дио­ло­ги­че­ских кли­ник, спо­соб­ство­вав­ших пре­вра­ще­нию стра­ны в реги­о­наль­ный центр меж­ду­на­род­но­го меди­цин­ско­го туриз­ма. Индий­ской диас­по­ре в Бель­гии при­над­ле­жит веду­щая роль в созда­нии в Индии круп­но­мас­штаб­но­го про­из­вод­ства по обра­бот­ке алма­зов, в кото­ром заня­то свы­ше 1 млн. чело­век. Стра­на, прак­ти­че­ски не имея соб­ствен­ной добы­чи это­го мине­ра­ла, пре­вра­ти­лась в глав­но­го в мире экс­пор­тё­ра обра­бо­тан­ных алма­зов [9]. Одна­ко попыт­ки вла­стей тех или иных раз­ви­ва­ю­щих­ся госу­дарств при­ну­дить мигран­тов пере­чис­лять денеж­ные сред­ства на цели, напря­мую не свя­зан­ные с под­держ­кой их семей и род­ствен­ни­ков, как пра­ви­ло, тер­пят неудачу.

Важ­но так­же учи­ты­вать, что свы­ше поло­ви­ны общей сум­мы денеж­ных пере­во­дов при­хо­дит­ся на долю шести стран, при­чём 60% «доста­ёт­ся» Индии и Китаю, кото­рые в 2013 г. полу­чи­ли соот­вет­ствен­но 71 млрд. и 60 млрд. долл. В чис­ло этих стран вошли так­же Филип­пи­ны (26 млрд. долл.), Мек­си­ка (22 млрд. долл.), Ниге­рия (21 млрд. долл.) и Еги­пет (20 млрд. долл.). В десят­ке лиде­ров Бан­гла­деш (15 млрд. долл.), Паки­стан (15 млрд. долл.) и Вьет­нам (11 млрд. долл.) [4]. Но для боль­шин­ства раз­ви­ва­ю­щих­ся госу­дарств инве­сти­ци­он­ный потен­ци­ал полу­ча­е­мых от мигран­тов денег край­не незна­чи­тель­ный. Харак­тер­но, что, несмот­ря на уве­ли­че­ние сово­куп­но­го объ­ё­ма денеж­ных пере­во­дов мигран­тов в стра­ны Юга, меж­ду ними сохра­ня­ют­ся глу­бо­кие дис­про­пор­ции в уров­не раз­ви­тия чело­ве­че­ско­го потенциала.

Не сле­ду­ет пре­уве­ли­чи­вать и роль при­сы­ла­е­мых средств в фор­ми­ро­ва­нии валют­ных резер­вов, обслу­жи­ва­нии внеш­не­го дол­га и(или) под­дер­жа­нии поло­жи­тель­но­го пла­тёж­но­го балан­са, а так­же в том, что­бы купи­ро­вать нега­тив­ное воз­дей­ствие финан­со­вых и эко­но­ми­че­ских кри­зи­сов, воен­ных кон­флик­тов, при­род­ных и тех­но­ген­ных катастроф.

Конеч­но, по срав­не­нию с инве­сти­ци­я­ми част­ных лиц раз­ме­ры денеж­ных пере­во­дов мигран­тов в зна­чи­тель­но мень­шей сте­пе­ни под­вер­же­ны вли­я­нию поли­ти­че­ской ситу­а­ции и эко­но­ми­че­ской конъ­юнк­ту­ры, кото­рая скла­ды­ва­ет­ся в стра­нах исхо­да. Более того, те, кто уехал на зара­бот­ки, про­яв­ля­ют готов­ность помо­гать сво­им семьям при ухуд­ше­нии поли­ти­че­ской и соци­аль­но-эко­но­ми­че­ской ситу­а­ции на роди­не. Один из наи­бо­лее нагляд­ных при­ме­ров — так назы­ва­е­мая араб­ская вес­на в Егип­те, когда част­ные инве­сто­ры и меж­ду­на­род­ные «спон­со­ры» поспе­ши­ли выве­сти из стра­ны свои сред­ства и при­оста­но­вить предо­став­ле­ние помо­щи. Пря­мые инве­сти­ции прак­ти­че­ски испа­ри­лись, упав с 9,5 млрд. долл. в 2009 г. до мину­со­во­го зна­че­ния в 2011 г. При­ток же денег от мигран­тов, напро­тив, имен­но в это вре­мя уве­ли­чил­ся почти в 3 раза: с 7,2 млрд. долл. в 2009 г. до 20,5 млрд. долл. в 2012 г. Раз­ме­ры поступ­ле­ний от рабо­тав­ших за рубе­жом в 3 раза пре­вы­си­ли еже­год­ные дохо­ды от экс­плу­а­та­ции Суэц­ко­го кана­ла и более чем в 1,5 раза объ­ё­мы офи­ци­аль­ных валют­ных резер­вов страны [4, 5].

Одна­ко для боль­шин­ства раз­ви­ва­ю­щих­ся госу­дарств денеж­ные пере­во­ды мигран­тов вряд ли могут рас­смат­ри­вать­ся в каче­стве доста­точ­но­го и надёж­но­го финан­со­во­го источ­ни­ка. К тому же их раз­ме­ры зави­сят от поли­ти­ки валют­но­го регу­ли­ро­ва­ния, про­во­ди­мой в стра­нах про­ис­хож­де­ния мигран­тов. Когда курс наци­о­наль­ной валю­ты чрез­мер­но завы­шен, а обра­ще­ние ино­стран­ной валю­ты запре­ще­но или жёст­ко регла­мен­ти­ро­ва­но, вме­сто денег мигран­ты пред­по­чи­та­ют пере­сы­лать на роди­ну това­ры. Заме­че­но так­же, что по мере того, как они инте­гри­ру­ют­ся в обще­ство при­ни­ма­ю­щих госу­дарств, объ­ё­мы пере­во­ди­мых ими средств уменьшаются.

Недо­ста­точ­ную надёж­ность денеж­ных пере­во­дов мигран­тов как источ­ни­ка валют­ных поступ­ле­ний высве­тил и миро­вой эко­но­ми­че­ский кри­зис. В 2009–2010 гг. мно­гие стра­ны Юга ощу­ти­ли замет­ное сокра­ще­ние пере­во­ди­мых средств преж­де все­го из-за того, что вызван­ные кри­зи­сом рост без­ра­бо­ти­цы и сни­же­ние раз­ме­ров зара­бот­ной пла­ты в первую оче­редь затро­ну­ли рабо­чих-мигрантов.

Осо­бо сле­ду­ет отме­тить и изме­нив­ше­е­ся в про­цес­се углуб­ле­ния миро­во­го эко­но­ми­че­ско­го кри­зи­са отно­ше­ние к мигра­ции и мигран­там в раз­ви­тых стра­нах. До нача­ла кри­зи­са общая тональ­ность оце­нок, кото­рые исполь­зо­ва­ли поли­ти­ки и эко­но­ми­сты при харак­те­ри­сти­ке дви­жу­щих сил и зна­че­ния мигра­ци­он­ных про­цес­сов, опре­де­ля­лась с помо­щью полу­чив­шей попу­ляр­ность аббре­ви­а­ту­ры «3D», объ­еди­ня­ю­щей три сло­ва: раз­ви­тие (development), демо­гра­фия (demography) и демо­кра­тия (democracy)^III. С ухуд­ше­ни­ем соци­аль­но-эко­но­ми­че­ской ситу­а­ции и ростом без­ра­бо­ти­цы, как это уже слу­ча­лось в исто­рии, раз­ви­тые стра­ны вдруг обна­ру­жи­ли, что они «при­гла­ша­ли рабо­чую силу, а при­шли люди»^IV. Мно­гие пред­ста­ви­те­ли власт­ных струк­тур, отвле­кая вни­ма­ние от серьёз­ных недо­стат­ков и про­счё­тов в соб­ствен­ной дея­тель­но­сти, ста­ли куль­ти­ви­ро­вать в обще­стве есте­ствен­ные стра­хи и опа­се­ния в отно­ше­нии «чужа­ков». Мигра­ция всё чаще рас­смат­ри­ва­ет­ся как угро­за наци­о­наль­ной и эко­но­ми­че­ской без­опас­но­сти. На мигран­тов воз­ла­га­ет­ся вина за уве­ли­че­ние раз­ры­ва меж­ду дохо­да­ми бога­тых и бед­ных сло­ёв насе­ле­ния, умень­ше­ние доли сред­не­го клас­са, сни­же­ние каче­ства и доступ­но­сти соци­аль­ных услуг, предо­став­ля­е­мых госу­дар­ством, рост цен в жилищ­ном стро­и­тель­стве и т. д. Одно­вре­мен­но отри­ца­ет­ся пози­тив­ная роль мигран­тов в про­из­вод­стве жиз­нен­но важ­ных това­ров и ока­за­нии услуг, в том чис­ле в обла­сти здра­во­охра­не­ния, вос­про­из­вод­стве тру­до­вых ресур­сов, фор­ми­ро­ва­нии фон­дов соци­аль­но­го стра­хо­ва­ния и пен­си­он­но­го обеспечения.

Изме­нив­ше­е­ся отно­ше­ние к мигран­там в обще­стве про­яви­лось в уже­сто­че­нии погра­нич­но­го кон­тро­ля, уве­ли­че­нии мас­шта­бов депор­та­ции, огра­ни­че­нии раз­ме­ров тру­до­вой мигра­ции. В первую оче­редь эти про­тек­ци­о­нист­ские меры затра­ги­ва­ют низ­ко­ква­ли­фи­ци­ро­ван­ных рабочих.

Меж­ду тем, как пока­зы­ва­ет прак­ти­ка, воз­ве­де­ние мно­го­чис­лен­ных имми­гра­ци­он­ных барье­ров на деле неред­ко спо­соб­ству­ет росту чис­ла неле­галь­ных мигран­тов, или «мигран­тов с неуре­гу­ли­ро­ван­ным ста­ту­сом»^V. Мно­гие из них попа­да­ют под вли­я­ние орга­ни­зо­ван­ных пре­ступ­ных груп­пи­ро­вок, что вле­чёт за собой допол­ни­тель­ные соци­аль­ные, эко­но­ми­че­ские и поли­ти­че­ские про­бле­мы. В раз­лич­ных стра­нах всё боль­шая часть насе­ле­ния, вклю­чая мигран­тов, заду­мы­ва­ет­ся о путях обхо­да уста­нов­лен­ных госу­дар­ствен­ных зако­нов и норм, что­бы избе­жать кон­фис­ка­ци­он­но­го вме­ша­тель­ства в свою жизнь.

В Рос­сии некон­тро­ли­ру­е­мый при­ток мигран­тов тоже объ­яв­лен серьёз­ной угро­зой наци­о­наль­ной без­опас­но­сти. Неко­то­рые поли­ти­ки утвер­жда­ют, что денеж­ные пере­во­ды при­ез­жих на роди­ну нега­тив­но вли­я­ют на рос­сий­скую эко­но­ми­ку, посколь­ку ведут к умень­ше­нию валют­ных резер­вов и сокра­ще­нию инве­сти­ци­он­ных ресур­сов. Подоб­ные утвер­жде­ния не име­ют под собой серьёз­ных осно­ва­ний. Рос­сия не толь­ко пере­чис­ля­ет, но и сама полу­ча­ет денеж­ные пере­во­ды. По оцен­кам Все­мир­но­го бан­ка, в 2013 г. вели­чи­на посту­пив­ших в нашу стра­ну денег от сооте­че­ствен­ни­ков, рабо­та­ю­щих за рубе­жом, соста­ви­ла 6,4 млрд. долл. По это­му пока­за­те­лю Рос­сия суще­ствен­но опе­ре­жа­ет стра­ны, для кото­рых она явля­ет­ся глав­ным источ­ни­ком поступ­ле­ний денеж­ных средств. Напри­мер, в том же 2013 г. Таджи­ки­стан полу­чил 4,1 млрд. долл., Кир­ги­зия — 2,3 млрд. долл., Мол­до­ва — 2 млрд. долл. Сре­ди стран СНГ боль­ше, чем у Рос­сии поступ­ле­ния денеж­ных средств от мигран­тов толь­ко в Укра­и­не (9,5 млрд. долл.) [4]. Вме­сте с тем отно­си­тель­но раз­ме­ров ВВП и валют­ных резер­вов посту­па­ю­щие в Рос­сию пере­во­ды состав­ля­ют менее 0,5% ВВП. Объ­ё­мы исхо­дя­щих из Рос­сии пере­во­дов, кото­рые при­мер­но в 5 раз пре­вы­ша­ют поступ­ле­ния от мигран­тов, суще­ствен­но­го вли­я­ния на эко­но­ми­ку, пла­тёж­ный баланс стра­ны и раз­ме­ры валют­ных резер­вов тоже не оказывают.

Рас­суж­де­ния поли­ти­ков об инве­сти­ци­он­ных поте­рях, кото­рые Рос­сия яко­бы несёт в свя­зи с денеж­ны­ми пере­во­да­ми мигран­тов, сви­де­тель­ству­ют об отсут­ствии адек­ват­но­го пони­ма­ния кре­дит­ной при­ро­ды денег, что, в свою оче­редь, явля­ет­ся одним из фак­то­ров неэф­фек­тив­но­го регу­ли­ро­ва­ния и функ­ци­о­ни­ро­ва­ния бан­ков­ско­го сек­то­ра в стра­не, а так­же недо­ста­точ­ной раз­ра­бот­ки мер, спо­соб­ных при­ве­сти к рефор­ми­ро­ва­нию совре­мен­ной меж­ду­на­род­ной валют­но-кре­дит­ной системы.

Суть кре­дит­ной при­ро­ды денег состо­ит в том, что они обес­пе­чи­ва­ют воз­мож­ность фик­са­ции и реа­ли­за­ции прав на при­об­ре­те­ние това­ров и услуг за теми чле­на­ми обще­ства, кото­рые пред­ва­ри­тель­но внес­ли свой вклад в удо­вле­тво­ре­ние потреб­но­стей в това­рах и услу­гах дру­гих людей. Воз­мож­ность полу­че­ния денег в резуль­та­те наси­лия, мошен­ни­че­ства или воров­ства, есте­ствен­но, не рас­смат­ри­ва­ет­ся. Более того, когда в том или ином обще­стве подоб­ные явле­ния полу­ча­ют широ­кое рас­про­стра­не­ние, день­ги обес­це­ни­ва­ют­ся и пере­ста­ют функ­ци­о­ни­ро­вать. Соци­аль­ное зна­че­ние денег обу­слов­ле­но тем, что они воз­ник­ли как необ­хо­ди­мое зве­но, соеди­нив­шее в про­стран­стве и во вре­ме­ни мно­го­чис­лен­ные цепоч­ки воз­ни­ка­ю­щих меж­ду раз­лич­ны­ми чле­на­ми обще­ства кре­дит­ных отно­ше­ний и свя­зан­ных с ними прав и обя­зан­но­стей. Те, кто полу­ча­ет день­ги за предо­став­лен­ные това­ры и услу­ги, удо­вле­тво­ре­ние соци­аль­но зна­чи­мых потреб­но­стей дру­гих людей, по сути, ока­зы­ва­ют­ся при­ме­ни­тель­но ко всем осталь­ным чле­нам обще­ства в роли ано­ним­ных кре­ди­то­ров. Про­дав­цу това­ров и услуг фак­ти­че­ски пере­хо­дят пра­ва (в виде денег), кото­ры­ми обла­дал поку­па­тель в каче­стве ано­ним­но­го кре­ди­то­ра. При этом каж­дый кре­ди­тор, высту­пив как поку­па­тель, то есть реа­ли­зо­вав своё пра­во в объ­ё­ме имев­ших­ся у него денег, закры­ва­ет одну кре­дит­ную цепоч­ку, одно­вре­мен­но начи­ная новую. Это озна­ча­ет, что раз­ме­ры денеж­ной мас­сы отра­жа­ют сово­куп­ные объ­ё­мы прав соци­аль­ных субъ­ек­тов на потреб­ле­ние това­ров и услуг, кото­рые были про­из­ве­де­ны к насто­я­ще­му вре­ме­ни или будут про­из­ве­де­ны в обо­зри­мом буду­щем. Инсти­тут денег, пред­став в виде еди­но­го кре­дит­но­го инстру­мен­та и инстру­мен­та обме­на, стал обес­пе­чи­вать усло­вия для сохра­не­ния и рас­ши­ре­ния кре­дит­но­го и товар­но­го кру­го­обо­ро­та, созда­вая пред­по­сыл­ки для соци­аль­но-эко­но­ми­че­ско­го развития [10, 11, 12].

Появ­ле­ние денег изна­чаль­но пред­по­ла­га­ло фор­ми­ро­ва­ние аль­тер­на­тив­но­го госу­дар­ствен­ной вла­сти соци­аль­но­го инстру­мен­та фик­са­ции и реа­ли­за­ции прав и обя­зан­но­стей чле­нов обще­ства. Вме­сте с тем дан­ный факт на про­тя­же­нии всей исто­рии циви­ли­за­ции ока­зы­вал­ся побу­ди­тель­ной при­чи­ной для стрем­ле­ния госу­дарств к моно­по­ли­за­ции денеж­ной эмис­сии, хотя на прак­ти­ке такие попыт­ки все­гда при­во­ди­ли к обес­це­не­нию денег. Тем не менее они сохра­ня­ют­ся по сей день и про­яв­ля­ют­ся в рас­ши­ре­нии исполь­зо­ва­ния госу­дар­ствен­ных дол­го­вых обя­за­тельств в каче­стве источ­ни­ка фор­ми­ро­ва­ния денеж­ной мас­сы, в повы­ше­нии зави­си­мо­сти бан­ков и финан­со­вых инсти­ту­тов от сило­вых струк­тур, в при­ме­не­нии таких мето­дов регу­ли­ро­ва­ния бан­ков­ской дея­тель­но­сти, кото­рые ведут к пере­рас­пре­де­ле­нию дохо­дов в инте­ре­сах пред­ста­ви­те­лей поли­ти­че­ской вла­сти и свя­зан­ных с ними соци­аль­ных групп. На меж­ду­на­род­ной аре­не вво­дят­ся поли­ти­че­ские и эко­но­ми­че­ские санк­ции, направ­лен­ные на огра­ни­че­ние денеж­ных пере­во­дов, замо­ра­жи­ва­ют­ся акти­вы и сред­ства на бан­ков­ских сче­тах юри­ди­че­ских и физи­че­ских лиц и т.п. В резуль­та­те уста­нав­ли­ва­ет­ся жёст­кая регла­мен­та­ция соци­аль­но-поли­ти­че­ской и эко­но­ми­че­ской жиз­ни, дефор­ми­ру­ет­ся систе­ма прав и обя­зан­но­стей соци­аль­ных субъ­ек­тов, что сопро­вож­да­ет­ся свёр­ты­ва­ни­ем пол­но­цен­ных кре­дит­ных отно­ше­ний, огра­ни­че­ни­ем сво­бо­ды твор­че­ства и инди­ви­ду­аль­ной ини­ци­а­ти­вы. Порож­дая допол­ни­тель­ные соци­аль­но-поли­ти­че­ские и эко­но­ми­че­ские про­бле­мы, свя­зан­ные со зло­упо­треб­ле­ни­ем вла­стью в ущерб пра­ву, такие дей­ствия неиз­беж­но вызы­ва­ют дис­функ­цию и обес­це­не­ние денег, при­во­дят к кри­зи­су наци­о­наль­ных денеж­ных систем и меж­ду­на­род­ных валют­но-кре­дит­ных отно­ше­ний в целом.

Мало кто сомне­ва­ет­ся, что совре­мен­ная меж­ду­на­род­ная валют­ная систе­ма нахо­дит­ся в глу­бо­ком кри­зи­се и нуж­да­ет­ся в кар­ди­наль­ном рефор­ми­ро­ва­нии. Не сек­рет, что глав­ной при­чи­ной кри­зис­но­го состо­я­ния меж­ду­на­род­ной валют­ной систе­мы явля­ют­ся зло­упо­треб­ле­ния, кото­рые поз­во­ля­ет себе аме­ри­кан­ское госу­дар­ство, осу­ществ­ляя денеж­ную эмис­сию в зна­чи­тель­ной мере за счёт выпус­ка дол­го­вых обя­за­тельств и исполь­зуя при­ви­ле­ги­ро­ван­ное поло­же­ние дол­ла­ра в меж­ду­на­род­ных рас­чё­тах и резер­вах в каче­стве источ­ни­ка полу­че­ния, по сути, бес­про­цент­ных кре­ди­тов. Вме­сте с тем США ста­ра­ют­ся не допу­стить таких изме­не­ний в меж­ду­на­род­ной валют­но-кре­дит­ной систе­ме, кото­рые могут рез­ко умень­шить мас­шта­бы их даль­ней­ше­го кре­ди­то­ва­ния дру­ги­ми стра­на­ми мира. В реше­нии этой зада­чи им созна­тель­но или неосо­знан­но помо­га­ют цен­траль­ные бан­ки стран, кото­рые, как Банк Рос­сии, нако­пи­ли мно­го­мил­ли­ард­ные валют­ные резер­вы в дол­ла­рах США и высту­па­ют дер­жа­те­ля­ми дол­го­вых обя­за­тельств (а сле­до­ва­тель­но, кре­ди­то­ра­ми) аме­ри­кан­ско­го пра­ви­тель­ства. Про­бле­ма рефор­ми­ро­ва­ния меж­ду­на­род­ной валют­ной систе­мы усу­губ­ля­ет­ся тем обсто­я­тель­ством, что, посколь­ку такое рефор­ми­ро­ва­ние пред­по­ла­га­ет уре­гу­ли­ро­ва­ние колос­саль­но­го аме­ри­кан­ско­го дол­га, оно вряд ли может про­изой­ти без суще­ствен­ных потерь для мно­гих дер­жа­те­лей дол­ла­ров и госу­дар­ствен­ных дол­го­вых обя­за­тельств США. А это, в свою оче­редь, уве­ли­чи­ва­ет веро­ят­ность обостре­ния меж­ду­на­род­ной напря­жён­но­сти и воз­ник­но­ве­ния воен­но-поли­ти­че­ских кон­флик­тов. По суще­ству, мно­гие госу­дар­ства, нако­пив­шие зна­чи­тель­ные дол­ла­ро­вые резер­вы, в опре­де­лён­ном смыс­ле ока­за­лись в роли залож­ни­ков, с одной сто­ро­ны, США и поли­ти­ки аме­ри­кан­ско­го пра­ви­тель­ства, с дру­гой — денеж­но-кре­дит­ной поли­ти­ки, про­во­ди­мой моне­тар­ны­ми вла­стя­ми сво­их стран.

Накоп­ле­ние Бан­ком Рос­сии круп­ных валют­ных резер­вов сви­де­тель­ству­ет так­же о том, что осу­ществ­ля­е­мая им денеж­но-кре­дит­ная поли­ти­ка и исполь­зу­е­мый меха­низм денеж­ной эмис­сии в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни огра­ни­чи­ва­ют кре­дит­ные и инве­сти­ци­он­ные воз­мож­но­сти вели­чи­ной посту­па­ю­щей в стра­ну ино­стран­ной валю­ты. Имен­но сохра­не­ние такой поли­ти­ки, а не денеж­ные пере­во­ды мигран­тов пред­став­ля­ет собой одно из глав­ных пре­пят­ствий на пути эффек­тив­ной реа­ли­за­ции эко­но­ми­че­ско­го и науч­но-тех­ни­че­ско­го потен­ци­а­ла и обес­пе­че­ния сба­лан­си­ро­ван­но­го соци­аль­но-эко­но­ми­че­ско­го раз­ви­тия страны.

Гово­ря о соци­аль­но-эко­но­ми­че­ском раз­ви­тии, сле­ду­ет уточ­нить, что пони­ма­ет­ся под этим. Соглас­но либе­раль­но­му под­хо­ду, чело­ве­че­ское раз­ви­тие интер­пре­ти­ру­ет­ся как рас­ши­ре­ние сво­бо­ды и воз­мож­но­стей людей для дости­же­ния такой жиз­ни, какую они себе сами жела­ют. С этой точ­ки зре­ния, мигра­ция рас­смат­ри­ва­ет­ся в каче­стве неотъ­ем­ле­мой части сво­бо­ды чело­ве­ка. Несколь­ко иной под­ход исполь­зу­ет­ся в «Декла­ра­ции тыся­че­ле­тия» ООН, при­ня­той в 2000 г. Из тек­ста доку­мен­та сле­ду­ет, что под раз­ви­ти­ем под­ра­зу­ме­ва­ет­ся сокра­ще­ние бед­но­сти, улуч­ше­ние состо­я­ния здо­ро­вья людей, доступ­ность обра­зо­ва­ния для более широ­ких сло­ёв насе­ле­ния, обес­пе­че­ние равен­ства полов, эко­ло­ги­че­ская без­опас­ность, а так­же более эффек­тив­ное меж­ду­на­род­ное сотруд­ни­че­ство и парт­нёр­ство для дости­же­ния ука­зан­ных целей и реше­ния гло­баль­ных задач чело­ве­че­ства. В докла­де спе­ци­а­ли­зи­ро­ван­ной орга­ни­за­ции ООН по ока­за­нию помо­щи стра­нам- участ­ни­цам в обла­сти раз­ви­тия (ПРОООН) за 2013 г. отме­ча­ет­ся, что инди­ви­ду­а­ли­сти­че­ский под­ход, дела­ю­щий упор на рас­ши­ре­нии воз­мож­но­стей и спо­соб­но­стей отдель­но­го чело­ве­ка, не может быть при­знан обос­но­ван­ным. Аргу­мен­ти­ру­ет­ся этот вывод тем, что инди­ви­ды функ­ци­о­ни­ру­ют не в оди­ноч­ку, а в рам­ках соци­аль­ных инсти­ту­тов. В то же вре­мя при­зна­ёт­ся, что соци­аль­ные инсти­ту­ты могут как огра­ни­чи­вать, так и уси­ли­вать потен­ци­ал раз­ви­тия людей. С учё­том дан­но­го обсто­я­тель­ства пред­ла­га­ют­ся поли­ти­че­ские меры, изме­не­ние соци­аль­ных усто­ев и норм, кото­рые огра­ни­чи­ва­ют воз­мож­но­сти реа­ли­за­ции чело­ве­че­ско­го потен­ци­а­ла. Выдви­га­ет­ся зада­ча иссле­до­ва­ния при­ро­ды соци­аль­ных инсти­ту­тов, бла­го­при­ят­ству­ю­щих «про­цве­та­нию чело­ве­ка». Реко­мен­ду­ет­ся оце­ни­вать раз­ви­тие обще­ства с точ­ки зре­ния фор­ми­ро­ва­ния усло­вий, спо­соб­ству­ю­щих пре­успе­ва­нию и защи­те прав его чле­нов. Вме­сте с тем под­чёр­ки­ва­ет­ся, что, с одной сто­ро­ны, цели тех или иных госу­дарств могут не соот­вет­ство­вать зада­че обес­пе­че­ния такой защи­ты, а с дру­гой — каж­дое отдель­но взя­тое госу­дар­ство не в состо­я­нии обез­опа­сить себя и сво­их граж­дан от пагуб­ных послед­ствий гло­баль­ных эко­но­ми­че­ских, финан­со­вых и эко­ло­ги­че­ских кри­зи­сов. В ито­ге дела­ет­ся вывод о нега­тив­ном вли­я­нии на раз­ви­тие «чрез­мер­ной при­вер­жен­но­сти» госу­дарств «при­ма­ту наци­о­наль­но­го суве­ре­ни­те­та». Такая при­вер­жен­ность, по мне­нию авто­ров докла­да, при­во­дит «к транс­гра­нич­но­му сопер­ни­че­ству и анта­го­ни­сти­че­ско­му мыш­ле­нию». В каче­стве аль­тер­на­тив­ной стра­те­гии выдви­га­ет­ся кон­цеп­ция «ответ­ствен­но­го суве­ре­ни­те­та», кото­рая пред­по­ла­га­ет обя­за­тель­ный учёт дол­го­вре­мен­ных инте­ре­сов и задач гло­баль­но­го раз­ви­тия при опре­де­ле­нии направ­ле­ний и целей наци­о­наль­ной поли­ти­ки отдель­ных госу­дарств [6].

Пред­ло­жен­ный под­ход к опре­де­ле­нию поня­тия, целей и усло­вий соци­аль­но­го раз­ви­тия не вызы­ва­ет осо­бых воз­ра­же­ний. Одна­ко ряд момен­тов, каса­ю­щих­ся обес­пе­че­ния прав и сво­бод чело­ве­ка, а так­же кон­цеп­ции «ответ­ствен­но­го суве­ре­ни­те­та» нуж­да­ют­ся в уточ­не­нии и дополнении.

Основ­ная про­бле­ма, как нам пред­став­ля­ет­ся, заклю­ча­ет­ся не в чрез­мер­ной при­вер­жен­но­сти идее наци­о­наль­но­го суве­ре­ни­те­та, а в недо­ста­точ­ной соци­аль­ной ответ­ствен­но­сти госу­дарств и в отсут­ствии дей­ствен­ных соци­аль­но-пра­во­вых меха­низ­мов её повы­ше­ния. Соци­аль­но ответ­ствен­ной мож­но назвать толь­ко такую поли­ти­ку, кото­рая спо­соб­ству­ет дости­же­нию наи­бо­лее пол­ной реа­ли­за­ции чело­ве­че­ско­го потен­ци­а­ла, рас­кры­тию твор­че­ских воз­мож­но­стей людей, появ­ле­нию новых направ­ле­ний эко­но­ми­че­ско­го и куль­тур­но­го развития.

В свою оче­редь, поня­тие «соци­аль­ное раз­ви­тие» полу­ча­ет адек­ват­ное смыс­ло­вое зна­че­ние, если рас­смат­ри­вать его в кон­тек­сте соци­аль­но- пра­во­вых меха­низ­мов, спо­соб­ству­ю­щих реа­ли­за­ции эмпи­ри­че­ски неопре­де­лён­ной вели­чи­ны раз­но­об­раз­ных физи­че­ских и интел­лек­ту­аль­ных воз­мож­но­стей людей в рам­ках посто­ян­но­го про­цес­са раз­де­ле­ния тру­да. Это тре­бу­ет, во-пер­вых, при­ра­ще­ния соци­аль­ных свя­зей и рас­ши­ре­ния вза­и­мо­дей­ствия меж­ду людь­ми, что под­ра­зу­ме­ва­ет, в част­но­сти, объ­ек­тив­ную потреб­ность в мигра­ци­он­ных про­цес­сах, во-вто­рых — раз­ви­тия меж­ду соци­аль­ны­ми субъ­ек­та­ми кре­дит­ных отно­ше­ний, опре­де­ля­ю­щих пред­по­сыл­ки для фор­ми­ро­ва­ния систе­мы прав и обя­зан­но­стей в обще­стве, усло­вия эффек­тив­ной соци­а­ли­за­ции людей и под­дер­жа­ния высо­кой моти­ва­ции их обще­ствен­но полез­ной дея­тель­но­сти. Гово­ря о зна­че­нии кре­дит­ных отно­ше­ний, мы име­ем в виду тот факт, что чело­ве­че­ское раз­ви­тие невоз­мож­но пред­ста­вить без готов­но­сти одних чле­нов обще­ства вно­сить боль­ший вклад в созда­ние мате­ри­аль­ных и духов­ных благ, чем они полу­ча­ют или могут полу­чить в тот или иной кон­крет­ный пери­од от дру­гих его чле­нов. Вме­сте с тем в любом обще­стве люди, кото­рые, обла­дая более высо­ки­ми спо­соб­но­стя­ми, гото­вы делить­ся резуль­та­та­ми сво­ей дея­тель­но­сти (вклю­чая зна­ния и опыт) с дру­ги­ми, полу­ча­ют соци­аль­ное при­зна­ние в виде закреп­ле­ния за ними как за свое­об­раз­ны­ми кре­ди­то­ра­ми обще­ства соот­вет­ству­ю­щих прав и при­ви­ле­гий. Бла­го­да­ря таким кре­дит­ным отно­ше­ни­ям скла­ды­ва­ет­ся нор­ма соци­аль­ной жиз­ни, соглас­но кото­рой за людь­ми, пред­ва­ри­тель­но обес­пе­чи­ва­ю­щи­ми резуль­та­та­ми сво­ей дея­тель­но­сти удо­вле­тво­ре­ние чужих потреб­но­стей, при­зна­ёт­ся пра­во тре­бо­вать удо­вле­тво­ре­ния сво­их потреб­но­стей за счёт других.

Под­черк­нём: если игно­ри­ро­вать кре­дит­ную при­ро­ду прав и обя­зан­но­стей, воз­ни­ка­ю­щих в обще­стве, вопрос об объ­ё­мах и источ­ни­ках прав и сво­бод чело­ве­ка, кото­рые опре­де­ля­лись бы неза­ви­си­мо от норм поло­жи­тель­но­го пра­ва, уста­нов­лен­но­го силой госу­дар­ствен­ной вла­сти, не полу­ча­ет раци­о­наль­но­го объ­яс­не­ния. Нере­ша­е­мым ока­зы­ва­ет­ся и вопрос о таких нор­мах поло­жи­тель­но­го пра­ва, кото­рые не обу­слов­ли­ва­лись бы преж­де все­го инте­ре­са­ми пред­ста­ви­те­лей самой власти.

Вме­сте с тем пони­ма­ние кре­дит­ной при­ро­ды прав и обя­зан­но­стей, воз­ни­ка­ю­щих в обще­стве, выво­дя осно­вы «пра­ва» за рам­ки уста­нов­лен­ных госу­дар­ством зако­нов, поз­во­ля­ет устра­нить один из глав­ных недо­стат­ков пре­ва­ли­ру­ю­щих сего­дня взгля­дов на роль и функ­ции госу­дар­ства. Речь идёт о том, что оно рас­смат­ри­ва­ет­ся как соци­аль­ный инсти­тут, обла­да­ю­щий моно­по­ли­ей на леги­тим­ное наси­лие или на наси­лие, согла­су­ю­ще­е­ся с пра­вом. Если счи­тать, что дей­ствия госу­дар­ствен­ной вла­сти долж­ны соот­вет­ство­вать пра­ву, то опре­де­ле­ние послед­не­го не может огра­ни­чи­вать­ся нор­ма­ми поло­жи­тель­ных зако­нов, уста­нав­ли­ва­е­мых вла­стью, а поня­тие леги­тим­но­сти не долж­но сужать­ся до пра­во­мер­но­го тол­ко­ва­ния и при­ме­не­ния зако­нов, вклю­чая кон­сти­ту­цию. В про­тив­ном слу­чае любая власть, изда­ю­щая и уста­нав­ли­ва­ю­щая зако­ны, все­гда явля­ет­ся спра­вед­ли­вой и леги­тим­ной. Даже если под осно­ва­ние пра­ва или леги­тим­но­сти под­ве­сти волю боль­шин­ства граж­дан (кото­рая на деле ока­зы­ва­ет­ся фик­ци­ей), поня­тие «пра­во» будет лишь выве­де­но из поня­тия «сила», то есть полу­чит­ся не что иное, как «пра­во силь­ней­ше­го». На прак­ти­ке это обна­ру­жи­ва­ет­ся в круп­но­мас­штаб­ных фор­мах без­за­ко­ния: повсе­мест­ной кор­руп­ции, сра­щи­ва­нии госу­дар­ствен­но­го аппа­ра­та и кри­ми­наль­ных струк­тур, недее­спо­соб­но­сти судеб­ной вла­сти, неэф­фек­тив­но­сти бан­ков­ской систе­мы, обес­це­ни­ва­нии денег и т. д.

Осо­зна­ние кре­дит­ной при­ро­ды пра­ва поз­во­ля­ет уви­деть, что, в конеч­ном счё­те леги­тим­ность госу­дар­ствен­ной вла­сти зави­сит от того, в какой сте­пе­ни госу­дар­ство в сво­ей зако­но­твор­че­ской, орга­ни­за­ци­он­ной и финан­со­во-эко­но­ми­че­ской дея­тель­но­сти обес­пе­чи­ва­ет пол­но­цен­ное раз­ви­тие кре­дит­ных отно­ше­ний и спо­соб­ству­ет под­дер­жа­нию балан­са прав и обя­зан­но­стей чле­нов обще­ства. Нали­чие балан­са опре­де­ля­ет смысл поня­тия соци­аль­ной спра­вед­ли­во­сти. Нару­ше­ние балан­са меж­ду объ­ё­мом прав, кото­рым рас­по­ла­га­ют отдель­ные соци­аль­ные субъ­ек­ты, и кру­гом их обя­зан­но­стей, свя­зан­ных с удо­вле­тво­ре­ни­ем мате­ри­аль­ных и духов­ных потреб­но­стей, неиз­беж­но под­ни­ма­ет вопрос о неспра­вед­ли­вом рас­пре­де­ле­нии прав, дохо­дов и при­ви­ле­гий, тор­мо­зит соци­аль­но-эко­но­ми­че­ское раз­ви­тие и при­во­дит к угро­зе соци­аль­но­го рас­па­да. С этой точ­ки зре­ния, обес­пе­че­ние соци­аль­ной спра­вед­ли­во­сти ока­зы­ва­ет­ся не про­сто поли­ти­че­ским прин­ци­пом, а необ­хо­ди­мым усло­ви­ем и фак­то­ром устой­чи­во­го соци­аль­но­го развития.

Итак, поня­тие «чело­ве­че­ское раз­ви­тие» мож­но оха­рак­те­ри­зо­вать как про­цесс фор­ми­ро­ва­ния и вос­про­из­вод­ства в гло­баль­ном мас­шта­бе адек­ват­ной систе­мы прав и обя­зан­но­стей соци­аль­ных субъ­ек­тов, направ­лен­ной на под­дер­жа­ние их необ­хо­ди­мо­го балан­са, повы­ше­ние уров­ня соци­аль­ной вза­и­мо­за­ви­си­мо­сти и соци­аль­но­го парт­нёр­ства. Адек­ват­ной дан­ная систе­ма ока­зы­ва­ет­ся в том слу­чае, если на уров­не отдель­ных госу­дарств и меж­го­су­дар­ствен­ных обра­зо­ва­ний обес­пе­чи­ва­ет­ся защи­та соци­аль­но обос­но­ван­ных прав и инте­ре­сов кредиторов.

В кон­тек­сте пред­ла­га­е­мо­го пони­ма­ния соци­аль­но­го раз­ви­тия ста­но­вит­ся оче­вид­ным, что мно­гие про­бле­мы, кото­рые сего­дня отно­сят на счёт мигра­ции, обу­слов­ле­ны отсут­стви­ем или неэф­фек­тив­ным функ­ци­о­ни­ро­ва­ни­ем поли­ти­че­ских и соци­аль­ных меха­низ­мов, при­зван­ных под­дер­жи­вать пол­но­цен­ные кре­дит­ные отно­ше­ния в обще­стве, ниве­ли­ро­вать послед­ствия раз­лич­ных кон­флик­тов и про­ти­во­дей­ство­вать угро­зам и рис­кам в усло­ви­ях гло­ба­ли­за­ции. Когда про­бле­мы мигра­ции реша­ют­ся без выпол­не­ния орга­на­ми поли­ти­че­ской вла­сти функ­ций по под­дер­жа­нию балан­са прав и ответ­ствен­но­сти всех соци­аль­ных субъ­ек­тов, то меры госу­дар­ствен­но­го регу­ли­ро­ва­ния мигра­ции при­во­дят к резуль­та­там, про­ти­во­по­лож­ным постав­лен­ным целям, — рас­про­стра­не­нию кри­зис­ных явле­ний и рис­ков соци­аль­но-поли­ти­че­ско­го рас­па­да. Воз­ни­ка­ют раз­лич­ные фор­мы моно­по­ли­сти­че­ско­го дав­ле­ния на эко­но­ми­ку и обще­ство, сни­жа­ет­ся эффек­тив­ность бан­ков­ской систе­мы, наблю­да­ют­ся круп­но­мас­штаб­ные зло­упо­треб­ле­ния пра­вом и вла­стью, углуб­ля­ют­ся дис­про­пор­ции в рас­пре­де­ле­нии прав и обя­зан­но­стей меж­ду соци­аль­ны­ми субъ­ек­та­ми, нару­ша­ют­ся прин­ци­пы рав­но­прав­но­го обме­на меж­ду людь­ми резуль­та­та­ми их дея­тель­но­сти. Всё это, отра­жая серьёз­ные недо­стат­ки в поли­ти­ке власт­ных струк­тур, спо­соб­ству­ет воз­рож­де­нию и вос­про­из­вод­ству идео­ло­ги­че­ских уста­но­вок, харак­тер­ных для тота­ли­тар­ных режи­мов, что нега­тив­но ска­зы­ва­ет­ся на пер­спек­ти­вах гло­баль­но­го раз­ви­тия в целом.  ■

ЛИТЕРАТУРА

1. Towards the 2013 high-level dialogue on international migration and development. Final report of the high-level dialogue series. U.N. IOM. N.Y, 2013.

2. Newland K. What we know about migration and development // Migration Policy Institute. Policy Brief № 9. 2013. September.

3. International Labour Organization. International labour migration. A rights-based approach. Geneva: International Labour Office, 2010.

4. The World Bank. Migration and Development Brief, 21. 2013. October 2.

5. Все­мир­ный банк. Отдел Все­мир­но­го бан­ка по вопро­сам мигра­ции и денеж­ных пере­во­дов / Ста­ти­сти­че­ский спра­воч­ник: Мигра­ция и денеж­ные пере­во­ды. 2011.

6. ПРООН. Доклад о чело­ве­че­ском раз­ви­тии 2013. Воз­вы­ше­ние Юга: чело­ве­че­ский про­гресс в мно­го­об­раз­ном мире. М.: Весь Мир, 2013.

7. The World Bank. Migration and Development Brief, 20. 2013. April 19.

8. De La Garza R. Migration, development and children left behind: a multidimensional perspective / The UNICEF Social and economic policy working paper. N.Y, 2010. May.

9. Newland K., Plaza S. What we know about diasporas and economic development // Migration Policy Institute. Policy Brief № 5. 2013. September.

10. Мар­ты­нен­ко В.В. Кре­дит­но-финан­со­вый узел раз­ви­тия рос­сий­ско­го обще­ства // Социо­ло­ги­че­ские исследования. 2008. № 8.

11. Мар­ты­нен­ко В.В. Соци­аль­ная фило­со­фия денег // Вопро­сы философии. 2008. № 11.

12. Мар­ты­нен­ко В.В. Кре­дит­ная при­ро­да соци­аль­ных отно­ше­ний // Вопро­сы философии. 2013. № 5.

 ВСЕ ПУБЛИКАЦИИ